«Надо ее пригласить, —- Николай Петрович посмотрел на фотографию 9 «Д». — Пора, сколько ходить вокруг да около?»
Взгляд скользнул по широкому директорскому столу, заваленному приказами, распоряжениями, экзаменационными инструкциями.
— Решено, — громко сказал он самому себе, сдернул колпачок с ручки и написал на первой попавшейся под руку бумажке: «РЕШЕНО!!!»
Довольный, посмотрел на свое отражение в окне. Еще очень даже ничего. Хемингуэевская бородка с проседью, высокий лоб, выразительный, чуть с горбинкой, нос. Он ободряюще подмигнул отражению и, точно фокусник, покрутил ручку между пальцами.
Разница в возрасте? Ерунда. Какое это сегодня имеет значение?
Через окно скользнул солнечный зайчик. Прямо на стол. Николай Петрович протянул руку и поймал его.
«Только куда? Не в кино же! — подумал он. — Детский сад какой-то».
Солнечный зайчик свернулся в ладони калачиком и тепло щекотал кожу.
«Лучше всего в ресторан. Супер какой-нибудь пупер».
Директор улыбнулся. Он вспомнил последний методический семинар для руководителей школ. Рассказывали о заграничных методиках тестирования. Особенно ему понравился «малтипал чойс».
«Итак, что мы имеем этакого-разэтакого на выбор? — прикинул он. — Прежде всего «Караимская таверна». Там такие манты, говорят, что только держись!»
Николай Петрович стряхнул солнечного зайчика с ладони, отпуская погулять по столу.
«Следующий — «Остров суши». Сашими, гийоза, терияки, саке, бамбуковые палочки, деревянные дощечки вместо тарелок. Э-э-х, мечта…»
Николай Петрович вытянул из внутреннего кармана потертое портмоне и скептически пересчитал наличность.
«Вот и весь «малтипал чойс», — вздохнул он.
Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула секретарша Анечка.
— Николай Петрович, — громко сказала она. — Приказ. Срочный. Из РОНО.
— Что там?
— В связи с пожароопасностью, — начала зачитывать Анечка очень серьезно — распоряжение все-таки, — приказываю осуществить покос травы на пришкольном участке…
— Как же его осуществить, — возмутился директор школы, — когда у нас даже косы нет?
— Велят ножницами, — ответила секретарша. — На трудовой практике после экзаменов.
— Ножницами? — Николай Петрович покрутил пальцем у виска. — Совсем они, что ли?
Секретарша Анечка пожала плечами.
— Вас ждут на истории в 9 «Д», — сказала она.
— Иду, — подхватился Николай Петрович.
— И посетитель к вам.
— Подождет, — в голосе прозвучала строгость. — Экзамены — святое дело.
— Так и сказать?
— Так и.., — директор осекся. — Опять он?
Секретарша мученически закатила глаза и молча кивнула.
— Хорошо, приму, — хозяин кабинета вернулся на место. — Узнайте, как там Дудкина. Билеты вытянула?
«Три», — показала пальцами секретарша, выдержала секундную паузу и соединила большой палец с указательным в виде баранки.
— Совсем-совсем? — одними губами переспросил Николай Петрович.
Анечка горестно кивнула.
— Пускай входит, — досадливо махнул Николай Петрович.
В кабинет понуро вошел Анатолий Дудкин, пухлый мужчина, похожий на обмякший воздушный шарик.
— Здравствуй, Коля, — сказал он, одернул дорогой измятый пиджак и уселся напротив. Глаза в пол, рука с печаткой на безымянном пальце постукивает по столу.
— Здравствуй, — ответил Николай Петрович, помолчал и сказал: — Давай, Толик, дождемся окончания и не будем делать скоропалительные…
— Слушай, Коля, — перебил его толстячок, не отрывая взгляда от пола, — у тебя мечта есть?
— Что?
— Мечта, говорю, в жизни у тебя есть?
Анатолий поднял глаза и посмотрел на директора потухшим взглядом:
— Такая, чтобы наизнанку выворачивала. Чтобы спать не давала. Чтобы даже в душе тебя допекала. Каждую минуту. Каждый час. И не один год. Есть?
Николай Петрович задумался, отогнал ластившегося к нему солнечного зайчика, взял со стола ручку и обвел заглавные буквы: Р-Е-Ш-Е-Н-О.
— А у меня есть, — не дождавшись ответа, продолжал Дудкин. Рывком ослабил узел галстука. — Моя дочь. Понимаешь?
— Толик, — сказал Николай Петрович, — ну что я могу сделать, если она…
— Подожди, — отмахнулся толстячок, — дослушай. Помнишь, как в школе мне говорили, мол, улицу мести будешь. Дудкин — двоечник. Дудкин — не догоняет. Дудкин — примитив. Помнишь?
— Ну что ты!?
— А то! — толстячок стукнул по столу печаткой. — Кто в городе первый кооператив открыл? А рестораны экзотические кто настроил? Значит, не дурак? Значит, понимаю? Умею? Значит, подход найти надо? Поверить?
— Толик…
— Я вот тебя спрашиваю, — не слушал Николая Петровича Толик, — для кого корячусь?
Николай Петрович молчал.
— Не хочу, чтобы она… Хочу, чтобы знала: что я верю. Вот!
Толстячок бухнул на стол увесистый конверт.
— Открой.
Николай Петрович вытряхнул из конверта несколько рисунков, два загранпаспорта, билеты на рейс «Эр Франс» и глянцевую брошюрку известной парижской академии искусств.
— Думаешь, легко? — спросил толстячок. — Думаешь, просто так?
— Как же она там учиться будет?
— Будет, — толстячок молитвенно сложил руки перед грудью. — Помоги, старина, по старой дружбе.
— Толик, — застонал Николай Петрович, — я же тебе говорил…
— Последний раз. Для свидетельства.
— Ладно, — вздохнул Николай Петрович. — Попробую.
— Спасибо, друг, — Дудкин вскочил на ноги, схватил руку Николая Петровича и затряс ее так, точно хотел оторвать. — Только чтоб почувствовала, что это не я. Что она сама может. Век в долгу буду. Век.
— Косилку достать сможешь? — остановил его Николай Петрович.
— Косилку? — переспросил толстячок. — Без проблем. Когда?
— И еще.., — директор замялся.
— Старик, — толстячок понимающе хлопнул бывшего одноклассника по плечу, — в любое время. Лучший столик накроем.
Экзамен по истории в 9 «-Д» шел второй час. Ассистент вела протокол, а Галина Вениаминовна, молодая историчка, строго следила за тем, чтобы никто не списывал. Ученики один за другим тянули билеты, готовились и выходили к доске. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, но каждый худо-бедно отвечал, и только Дудкина безучастно глядела в окно, погрызывая выкрашенный в черное ноготь. Перед ней лежало три билета и пустой листок в линейку с перечеркнутым школьным штампом.
Увидев директора, ученики соскочили с мест. Николай Петрович замахал руками, усаживая их обратно, кивнул педагогам, чтобы продолжали опрос, и прямиком двинулся к Дудкиной.
— Ну, что? — спросил он, проглядывая вопросы билетов.
— Ничего, — ответила она, не отрываясь от окна.
— Не может быть, — недоверчиво покачал головой Николай Петрович. — Про Переяславскую Раду никогда не слыхала?
— Не-а.
— А про Первый Универсал?
— Чево-о?
— Ясно. А про освобождение Правобережной Украины от немцев?
— Фи, — скривилась Дудкина.
— Значит, ничего?
— Не-а, — повторила она и снова отвернулась к окну.
— Не может быть, — все еще надеялся директор.
— Может.
Подошла Галина Вениаминовна. От нее нежно пахло духами.
— Три билета взяла — все по нулям, — сказала она. — Придется оставлять на переэкзаменовку.
— Оставлять? — Николай Петрович изумленно глянул на учительницу.
На ее щеках проступил неровный румянец. Прядь пушистых волос выбилась из-под заколки и легким облачком колыхалась над щекой.
— Да, — сказала Галина Вениаминовна. — На переэкзаменовку.
— Зачем? — удивился Николай Петрович.
— Она ничего не знает!
— Это не так, — решительно сказал он. — После стольких лет обучения школьник не может ничего не знать.
Галина Вениаминовна развела руками. Николай Петрович заметил, что пальцы у нее тонкие, нежные, с беззащитно-розовыми овальными ноготками.
— Вы про «малтипал чойс» когда-нибудь слышали?
— Ответы на выбор?
— Да, — утвердительно кивнул Николай Петрович. — Один ответ неправильный, другой — почти правильный, а третий — единственно верный. Американская система, но может сгодиться и у нас.
— А бывает, когда правильных ответов нет? — вдруг вмешалась в разговор Дудкина. — Или когда все правильные?
— Вот видите, — Николай Петрович вскинул руку, — какие вопросы ученица задает. А вы говорите, ничего не знает.
Он повернулся к Дудкиной:
— Нет, правильным может быть только один ответ.
Немного подумал и добавил:
— По крайней мере, для тебя.
— Все это хорошо, — вмешалась историчка, — однако…
— Никаких «однако», —- пресек возражения Николай Петрович и скомандовал Дудкиной: — К доске отвечать.
Она вразвалочку подошла к столу экзаменаторов и уныло уставилась в потолок.
— Итак, — сказал Николай Петрович, — я буду задавать тебе вопросы по всем трем билетам…
Дудкина вместе с Галиной Вениаминовной скептически посмотрели на него.
— … и давать три варианта ответов, — не обращая внимания на их скептицизм, продолжал Николай Петрович. — Ответишь на три вопроса правильно — получишь свой «уд.» и гуляй на все четыре стороны. Идет?
Дудкина пожала плечами.
— Вопрос первый, — откашлялся Николай Петрович. — Кто в 1654 году подписал договор о воссоединении в Переяславле?
— Откуда я… — начала было Дудкина.
— Слушай! — перебил ее Николай Петрович. — А. Французы и англичане. Б. Украинцы и русские. В. Китайцы и эскимосы.
— Можно повторить? — попросила Дудкина.
Николай Петрович повторил. Галина Вениаминовна приложила ладонь ко рту и отвернулась. Дудкина наморщила лоб, потерла подбородок, громко откашлялась и, наконец, выдавила из себя:
— Похоже, что Б.: украинцы и русские. У меня бабушка под Переяславлем живет. Там и тех, и других полно.
— Молодец, — похвалил Николай Петрович. — Вопрос второй: кто в это время был гетманом Украины? А. Джордж Вашингтон. Б. Нельсон Мандела. В. Богдан Хмельницкий.
— Можно без подготовки? — попросила Дудкина.
— Валяй, — согласился Николай Петрович.
Галина Вениаминовна поднялась и отошла к окну. Ее плечи мелко-мелко подрагивали. Ассистент уронила под стол ручку, наклонилась и долго ее там отыскивала.
— Богдан Хмельницкий, — выпалила Дудкина. — На конфетах «Вечерний Киев» — его памятник.
— Правильно, — согласился Николай Петрович. — Вопрос последний и самый трудный…
— А те чо, легкие были?
Вылезшая из-под стола ассистент прыснула и, зажав рот, бросилась из класса.
— Чего это с ней? — спросила Дудкина.
— Не обращай внимания, — сказал Николай Петрович. — Сосредоточься.
Дудкина чуть подалась вперед и приложила указательный палец ко лбу.
— Правобережную Украину в 1944 году освобождали части: А. Индейцев племени команчи. Б. Псы-рыцари Тевтонского ордена. В. 3-й Украинский и Воронежский фронт под командованием генерала Ватутина.
— Ну и вопросики задаете! — посетовала Дудкина. — Индейцы. Рыцари. Нет, скорее этот, как его… генерал.
— Правильно, — радостно вскочил Николай Петрович. — Три балла. Свободна!
— Только «тройка»? — обиженно посмотрела на него Дудкина.
— Как договаривались, — развел руками Николай Петрович.
— Ну как? — донеслись из коридора голоса дожидавшихся своей очереди девятиклассников. — Что так долго?
— Да, дирик все… — пробасила Дудкина. — Заваливал!
— Следующий! — крикнул Николай Петрович и подошел к Галине Вениаминовне. В ее глазах поигрывали веселые чертики, а уголки губ слегка подрагивали.
— Галина Вениаминовна, любезная, — откашлявшись, начал Николай Петрович. — А, собственно говоря, чем вы занимаетесь сегодня после экзаменов?
Галина Вениаминовна лукаво посмотрела на него.
— Не пойти ли нам вместе…
— А. В кино, — смеясь, сказала она. — Б. В ресторан. В. Просто погулять к морю ? «Малтипал чойс»?
— Ага, — улыбнулся Николай Петрович. В открытое окно он видел, как на пришкольный участок въехала грузовая «Газель» с новенькой косильной машиной в кузове. — «Малтипал чойс».
В. Горбунов
Директор Русской школы «ДРЕВО»
Coquitlam, BC
[1] От англ. «Multiple Choice» – многовариантный выбор.